Пожалуй, глупее Дейдары могло быть лишь его начальство. Какой, простите, идиот решился оставить того наедине со скучной и монотонной работой? Нет уж, предполагать, что Тсукури сможет с этим что-то сделать – большая ошибка. Такая же большая, как желание парня поднять здесь всё на воздух. Только вот желания повторно учиться на своих ошибках особо не было, так же как не хотелось когда-то снова попасть в полицейский участок. Приятно, конечно, когда на тебя смотрит десять пар глаз, но вряд ли в их взгляде есть что-то восхищённое или, хотя бы, снисходительное. В обыкновении своём они все как одни говорят: «пацан, ты в дерьме по самые уши». И это было бы смешно, если бы не было так грустно.
Дейдару, в принципе, всегда бесило то, что может быстро запачкаться. Например, лабораторный халат. Он вечно был каким-то нелепым и безразмерным, вызывающим определённую ностальгию по школьным дням. Длинные рукава никак не желали укорачиваться, поэтому блондину постоянно приходилось тонуть в них, вызывая взрыв смеха у коллег-лаборантов. Благо, сегодня эта заносчивая толпа была отправлена на какой-то научный семинар, связанным с повышением квалификации. Дейдаре же никто квалификацию повышать не собирался: после событий минувших лет мнение коллектива об этом человеке разнилось с завидной амплитудой. И вряд ли кто-то думал о преступлении Тсукури точно так же, как думал о нём он сам, однако парень ни за что и никогда не размышлял о том, как к нему относится тот или иной человек в стенах этого университета. Его цепочка логических (ха-ха) умозаключений была достаточно проста: пока он здесь, он имеет лишь одного единственного друга – своё искусство. Таким образом, ни одно живое и умеющее худо-бедно соображать в химии тело не имело способности заменить Дейдаре его собственные знания. Неважно даже, разделяло ли оно интересы блондина, Тсукури твёрдо знал одну вещь: его мотивы уникальны. Нравятся они обществу, или нет.
– О, старший братец Дейдара, – знакомый звонкий голос, слишком знакомый. Тот самый, от которого по спине бегут мурашки. Тсукури даже на секунду подумал, что ослышался, не желая поворачивать голову в сторону источника шума и продолжая безучастно сортировать однотипную документацию. Тот самый вид работы, который он ненавидел больше всего на свете. Конечно, определённая встряска бы не помешала... Но только не в лице Куроцучи. Слишком шумная женщина. Слишком много вопросов.
– А ты отсидел, что ли? – нет, это действительно не было ошибкой. Дейдара безуспешно попытался сфокусироваться на тексте отчёта, но его взгляд лишь судорожно блуждал от всего периметра стола до собственных рук, в которых внезапно почувствовалась мелкая дрожь. Они решили всё ещё тогда, в полицейском участке. Когда Куроцучи была близка к тому, чтобы разбить лицо своему бывшему лучшему другу. Тсукури ведь всерьёз тогда подумал, что после прощания с человеком можно так же легко попрощаться со всей ответственностью, связанной с ним. Ага, как же. Призраки прошлого – это так иронично для парня, не умеющего должным образом реализовывать собственные обязательства.
– Отсидел, да! – спонтанно вырвалось у парня, когда Куро дала ему нехилый такой подзатыльник. Какого. Мать его. Чёрта. Следующие слова черноволосой были для Дейдары словно в тумане, то ли от внезапно нахлынувшего чувства злости, то ли от излишней внезапности происходящего. В силу своей природной впечатлительности Тсукури просто не знал, как на это реагировать: отвесить подобную «дружескую» оплеуху, накричать, позвать на помощь или просто, не сказав ни слова, просочиться между девушкой и дверным проёмом и смыться в неизвестном направлении. Нет, глупая идея. За это ведь не заплатят.
– Я здесь один, – сухо отрезал Дейдара ровно тогда, когда Куроцучи договорила свой последний вопрос. Интересоваться самым важным в конце собственного пустого трёпа – так предсказуемо... Даже для неё.
– Выход, кстати, там, – блондин не без наигранной галантности указал на дверь позади девушки, на ту самую, откуда она пришла пару мгновений назад. Удостоверившись, что слова эти никакого действия не возымели, Дейдара подошёл к Куро и, небрежно схватив ту за руку, потащил в сторону выхода.